Война отменяется. Как я научилась принимать человеческие решения в бизнесе

Елена Вяткина, предприниматель (публикуется с разрешения автора).  



Возможно ли человеческое решение в бизнесе? Решение не с целью прибыли, а в помощь человеку. Совсем недавно я бы ответила: “Это детский лепет… В бизнесе всё продаётся и покупается! Деньги – смысл бизнеса!”

Я хорошо помню, как просматривала финансовый отчет Tortolino за июль 2008-го. Я ликовала! Капитализация, выручка и прибыль моей компании стремительно росли. Семизначная цифра в строке чистой прибыли рождала мысль в моей голове: “Круче и умнее меня не бывает!”
Я только вернулась из Москвы с курса МВА, который проходила в Академии народного хозяйства при президенте РФ.

Компания Tortolino пятый год удерживала лидерство в премиальном сегменте, создавая красивые и дорогие торты. “Панна Сметанна” был самым популярным тортом в нашем городе.

Через полгода мы, передовая компания, планировали переезд в новое здание, которое я строила по улице Патриса Лумумбы под номером 4. О нас писали в средствах массовой информации, и я привычно отвечала на частые звонки журналистов, высказывая экспертное мнение.

А через пару месяцев всё рухнуло. Во-первых, моя гордость. Во-вторых, семиэтажное здание по улице Лумумбы. Его строительство пришлось заморозить. Банк требовал досрочно вернуть 21 миллион. Нам оставалась лишь внутренняя отделка, и вот, совсем близко, заветные 100 миллионов рублей доходности, обещанные бизнес-планом. Но мировой экономический кризис сыграл злую шутку. У банка-кредитора резко сменились собственники. Финансирование остановилось.”Незавершённый строительством объект” – так сухо именовалось наше здание в свидетельстве о праве собственности. Свеженький отчёт о рыночной стоимости говорил, что объект в таком состоянии стоит 80 миллионов рублей.

Производство Tortolino располагалось на арендованных муниципальных площадях. Заканчивался срок договора аренды. Надо было срочно переезжать, а куда и на какие средства, непонятно.

Начались судебные тяжбы. Лучшие юристы города стали моими постоянными собеседниками и друзьями. Почти каждый день в течение года мне приходили угрожающие письма из банка и администрации города. Из-за высокой кредитной нагрузки образовались огромные долги перед сотрудниками и поставщиками.

Мне было жутко. Круглые сутки я судорожно соображала. Я искренне считала банкиров и чиновников “козлами” и “уродами”, которые не дают спокойно работать и портят мне жизнь.

Ранним утром 2-го июля 2009 года я читала очередное письмо из банка. Документ говорил мне, что моё здание, которое недавно оценивали в 80 млн, становится имуществом банка за 16 млн. Получалось, что я теряю абсолютно всё и остаюсь должна кредиторам ещё 25 млн. Помню, в тот момент я подумала: “Интересно, есть ли документ страшнее?!”

Через час женщина-почтальон принесла телеграмму.

В один миг мой страх миллионных долгов рассеялся, когда я читала строчки телеграммы: “Ваш сын погиД при исполнении…”

Мой ум цеплялся за опечатку, а земля уходила из под ног…

Это какая-то чудовищная ошибка! Так не может быть! Но как только я на мгновение осознавала произошедшее, из моего тела вырывался самопроизвольный крик.

Я не хотела ничего. Ни есть, ни разговаривать, ни работать, ни жить…

Изредка тепло безмолвных прикосновений, объятий близких и даже совсем чужих людей согревало меня, давало какую-то поддержку.

Ненавидя мир, я похоронила тело сына.

Тогда заветной моей целью стало: “Наказать всех виновных! Стереть, уничтожить! министерство обороны РФ!”

Я нанимала лучших адвокатов, не обращая внимания на величину их гонораров, любой ценой стремилась через суд доказать свою правоту. Больше меня не волновало ничего, не было никаких других желаний. Меня лишь мучила жажда, и я пила много воды. А между обрывками мыслей в голове, в которой строились планы мести, в ночной тишине я слышала, как моя грудная клетка наполняется воздухом и освобождается от него. Словно кто-то другой дышал за меня, наполняя жизненными силами.

Я получила письмо из департамента имущественных отношений – требование о принудительном освобождении цеха. Бизнес рушился на глазах, и, казалось, что сделать уже ничего невозможно.

Мне повезло, мне встретился  Андрей Богокин, консультант предпринимателей в сложных, запутанных обстоятельствах.

Мы стали разбирать контекст текущей ситуации. “Что ты создаёшь в своей жизни?” – спросил Андрей и предложил записать не менее десяти тезисов. Я написала и с удивлением обнаружила, что я, женщина, воюю на трёх фронтах. И моими врагами были не хилые соперники: министерство обороны, администрация города и “Альфабанк”.

– Я не хочу воевать! – сказала я Андрею.
– А что же ты, Леночка, хочешь?
– Хочу мир без потерь.
И сама себе вслух задала вопрос:
– Как я могу его создать?

Тут же, на встрече с Андреем, я приняла решение прекратить борьбу на первом фронте. Я отказалась от мести за смерть сына. Я осознала, что его не вернуть ни одним решением суда. Я не хочу тратить время своей жизни на месть.

Оставалось ещё два фронта.

Я записалась на приём к чиновнику, который мог повлиять на ситуацию и принять нестандартное, человеческое решение. Он внимательно слушал, старался вникнуть в мою проблему, утвердительно кивал на мои слова:

– Мы получили требование администрации об освобождении площадей, но переезд невозможен. Я хорошо умею слушать, продумывать и создавать то, что ценно людям. Но я не юрист, у меня не получается решить вопрос формально и остаться в цехе. Tortolino ценят клиенты, 60 сотрудников хорошо выполняют свою работу. Нам нужно неформальное человеческое решение. Или мы потеряем работу, а покупатели радость, которую мы производим. Помогите, пожалуйста!

Срочные звонки несколько раз прерывали наш разговор. Я увидела, что чиновник занят более глобальными городскими делами, и моя проблема забудется сразу, как только я закрою дверь.
“Если представить его жизнь, что для него ценно? Чего ему не хватает? Как сделать, чтобы он запомнил меня?” – с такими мыслями я вышла из кабинета.

В моей голове нарисовалась картинка. Все чего-то требуют. СМИ и многие горожане критикуют его за действия, бездействие и любые принятые решения. А доброго слова, скорее всего, не хватает. Сев за руль, не отъезжая от здания администрации, я зашла в интернет и узнала, что чиновник в прошлом был строителем. На дворе стоял август. Мы в Tortolino следили за всеми праздниками и знали, что через неделю день строителя.

Я решила попробовать тронуть его сердце. Попросила производство приготовить и подписать для него небольшой белоснежный торт. И через неделю снова была в его приёмной. Думала, придётся ждать долго: его помощницы сказали, что он очень занят. Но вскоре оказалась в кабинете:

– Я всего на минутку. Хочу поздравить вас с днём строителя.

Брови на лице мужчины от удивления поднялись, он заулыбался и сказал:

– Мне приятно! Вот только торты я не люблю!
– Я давно говорю нашим технологам, надо торт с колбасой и салом придумать! – пошутила я и добавила:
– А вы посмотрите, пожалуйста.

Он развязал бант и открыл коробку.

На его лице выступили  красные пятна. На торте была надпись: “Творцу и созидателю”.  В этот момент я и он стали просто людьми, хотя сперва были рядовым просителем и чиновником.



 
С банком было сложнее. Решения принимались в Москве, пермские сотрудники их лишь выполняли.

Но мне, как всегда, повезло: в Пермь приехал начальник службы безопасности головного офиса. Как крупному должнику мне сообщили об этом. В назначенное время я приехала в банк. Зайдя в кабинет службы безопасности, поздоровалась и спросила:

– Сколько у нас времени? Есть полчаса?
– Да, есть.
– Поехали!!!
– Куда? – опешили “безопасники”.
– Я хочу, чтобы вы своими глазами увидели объект, который находится у вас в залоге.

Когда мы поднимались на седьмой этаж по лестнице здания, я сказала:

– В эти стены я вложила 45 миллионов рублей, а ваш сотрудник оценил здание лишь в 16. Он, вероятно, ошибся.

На седьмом этаже через панорамное остекление перед нами открылся шикарный вид на город.

– Елена Вячеславовна, вы заслуживаете уважения! – сказал один из мужчин. – Я попробую вам помочь. Но вам придётся ехать в Москву, потому что один мой голос ничего не значит. Нужно разговаривать с членами кредитного комитета.

Так я перестала быть для сотрудников банка строчкой в дебиторской задолженности, а стала живым человеком.

Таким образом, я обнаружила и трансформировала свою старую привычку воевать. Я увидела, что отношения в бизнесе могут быть не только формально-документальными, но и человеческими.

Благодаря нестандартным человеческим решениям, после продажи здания я рассчиталась со всеми кредиторами. Администрация города продала компании Tortolino цех в рассрочку.

С тех пор я знаю, что человечность и творчество мы можем проявлять в бизнесе повсюду, они сильнее цифр и строк в документах. Чтобы другие люди видели во мне человека, важно, прежде всего, самому быть человеком, и в любой, даже самой сложной ситуации находить решение, от которого выиграют все участники процесса.

У каждого из нас есть неосознанные реакции, важно самому себе задавать вопрос: “Что я создаю за рамками формальных отношений? Как я могу проявить своё величие – творчество и человечность, которые улучшат качество нашей жизни?”

Жизнь вскоре поставила меня перед выбором: безопасное формальное решение или живое, человеческое? Не так-то просто принимать его, когда твоя сотрудница украла деньги. Но это уже другая история.

Этот текст - часть книги, главы которой Елена Вяткина выкладывает в своем блоге.