Нерожденные книги. Каких изданий коснулся запрет пропаганды ЛГБТ, и сколько книг теперь представлены в продуктовой пленке

Роман  «Лето в пионерском галстуке» стал одним из самых читаемых в этом году, а в декабре президент подписал закон о запрете «пропаганды ЛГБТ». Он предполагает крупные штрафы для юрлиц за пропаганду и изображение нетрадиционных сексуальных отношений, пропаганду педофилии. 

По мнению книготорговцев, закон о запрете «пропаганды ЛГБТ» мог стать реакцией на невероятную популярность романа «Лето в пионерском галстуке», который рассказывает об отношениях двух юношей — пионера Юры и вожатого Володи. Его продажи обогнали другие художественные книги в десятки раз и достигли «советских тиражей» — более 250 тысяч экземпляров. 

Кроме закона о запрете «пропаганды ЛГБТ» в декабре вступил в силу еще один – об иностранных агентах. Они оба существенно влияют на книготорговлю. 

ТЕКСТ поговорил с директором независимого книжного магазина «Пиотровский» Михаилом Мальцевым о том, каких изданий коснулся запрет пропаганды ЛГБТ, и сколько книг теперь томится в продуктовой пленке.

Самоцензура издательств 

Реакцией на роман «Лето в пионерском галстуке» стал шум и активность консерваторов. Вышел закон, где все запрещено, но от авторов закона нет «расстрельного списка». Любая книга может пройти экспертизу. Пока прецедентов нет, но издательства уже начали составлять списки книг, которые, по их мнению, могут содержать что-то, из-за чего их могут привлечь, и присылать эти списки нам. Они просят либо на время убрать эти книги с полок, пока они сами не проведут свою независимую экспертизу и не подтвердят, что <нет нарушений закона >, либо вернуть их обратно в издательство.

Списки эти не очень большие, но, как правило, они касаются тех изданий, о которых никто ничего не знает. Это книги с малоизвестными названиями, кроме одной – «Лета в пионерском галстуке». Последний экземпляр этого романа мы продали примерно месяц назад. Теперь мы не можем его дозаказать – в прайсе книги уже нет. Но у нас есть ее продолжение.

Книг станет меньше

Что касается книготорговцев, то мы наименее склонны подвергать себя самоцензуре. Этим скорее занимаются издательства, а не мы. Книг не станет на полках не потому, что мы их уберем или не захотим заказывать, а потому, что их уберут издательства из своих каталогов. 
Поэтому сильного разрушительного эффекта пока на случилось. Он, как обычно, отложен. Очень большое количество книг не будет издано в течение ближайших лет – авторы предпочтут уехать из страны и не писать для этой аудитории. Сложно оценить, сколько книг не будут изданы из-за нового закона. Это нерожденные книги.

Иноагенты только для совершеннолетних

Из-за закона о иноагентах нам пришлось заворачивать книги авторов-иноагентов в целлофан и крепить на них маркировку «18+». Этот закон более конкретен, чем о запрете «пропаганды ЛГБТ». 

Мы не можем книги социолога Виктора Вахштайна (внесен в список СМИ-иноагентов) продавать не в полиэтилене. В целом это выглядит ужасно. Быков, Зыгарь (внесены в список СМИ-иноагентов), – половина авторов, которые считаются современными русскими успешными писателями, теперь стоят в продуктовой пленке. В <количественном соотношении> их немного – не более 5%. На полках «Пиотровского» стоит 15 тыс. наименований, под пленкой – 100 книг.