«Дом появления жизни»: акушер-гинеколог Вадим Редькин – о слезах мужчин на родах, человечном акушерстве и рубашке отца
«В акушерстве, как нигде, сразу виден результат. Это очень интересно: ничего не было и вдруг – раз! – новый человек появился», - объясняет заведующий акушерским отделением роддома больницы им. Гринберга, акушер-гинеколог Вадим Иванович Редькин. Сегодня его имя известно многим пермским мамам. С 2000-х годов в роддом №21 в Закамске приезжают женщины со всей Перми.
В трудовой книжке Вадима Редькина – единственная запись, сделанная 36 лет назад. Сразу после окончания интернатуры мединститута он пришел в больницу №21 в Закамске и «дальше уже затянуло и не отпускает». За это время врач помог появиться на свет тысячам малышей. «Мне повезло – удалось заняться тем, чем захотел», - говорит Вадим Редькин.
Однако в конце 80-х молодому доктору было непросто. Страна переживала бэби-бум, а врачей не хватало. Редькина и еще четверых молодых докторов после интернатуры сразу бросили «на производство».
Родильное отделение больницы №21 в Кировском районе считалось периферийным, новый корпус роддома еще строился. Количественная нагрузка была очень большая – доктор принимал до десяти родов за смену. «У нас был всего один врач на родильный дом. Если нужно было оперировать, вызывали заведующую. Для меня это было в новинку, ведь в областной больнице за тобой стояла кафедра, опытнейшие врачи. Здесь было мало докторов и нам приходилось брать на себя обязанности акушеров», - говорит Вадим Редькин.
В феврале 1991 года начал работу роддом №21. Первые роды в новом здании врач принимал вместе с заведующей. «Когда наш роддом только открылся, у нас, докторов, нагрузка была гораздо сильнее, чем сейчас, было больше сложных случаев. В нашем роддоме рождалось свыше 2,5 малышей в год, а мы принимали только жительниц Кировского района. Было по шесть, семь, восемь родов в день», - вспоминает доктор.
Первый год работы в новом роддоме
В 1997 году Вадим Редькин возглавил акушерское отделение роддома №21. Через несколько лет его роддом одним из первых в стране присоединился к международной программе «Мать и дитя». Женщинам разрешили рожать вместе с родственниками, у мам появилась возможность находиться с малышами в одной палате в обстановке, близкой к домашней. Закамский роддом стал известен на весь город. «Раньше учителя нам говорили: считайте каждую операцию и каждые роды. Так можно проанализировать свои ошибки. Я анализировал, а для подсчета времени не было: все работа, дежурства», - говорит Вадим Редькин.
Акушер-гинеколог Вадим Редькин рассказал, как за тридцать изменились подходы в акушерстве, о том, зачем персонал роддома старается ходить на работу в светлой одежде и почему отцы малышей плачут и это нормально.
Женщина как рожала много веков назад, так и сейчас: ничего не изменилось. Но поменялись подходы к родам. Акушерство стало более человечным. Если раньше, когда я только начинал работать, первоочередным было здоровье женщины. К тому, что может быть с ребенком, относились несколько проще. Была высокая детская и перинатальная смертность. Сейчас фактически этого нет, идет борьба за каждого ребёнка, еще нерожденного. Это связано с тем, что изменилась сама медицина: стало больше новых технологий, возможностей.
Увеличилось количество кесаревых сечений. Каждые пятые роды – это кесарево. Цифра держится постоянной уже несколько лет. Если раньше мы делали кесарево только ради женщины, то сейчас идем на это ради ребенка, когда видим, что он у мамы в животе начинает страдать. Появилось много новых препаратов, антибиотиков, улучшилась анестезия. Сняли ненужные ограничения в акушерстве. Мы сделали это самые первые в Пермском крае, запустив в 2000 году проект «Мать и дитя». Раньше родственников не пускали в палату. Теперь их допускают на роды. У женщины меньше страха, когда рядом близкий.
Слезы на глазах у здоровых мужиков – это хорошее нормальное явление, я это часто вижу. Отец малыша стоит и плачет. В основном это слезы радости. Лежит ребенок на маме, отец берет его за ручку, а тот пожимает его пальцы в ответ. Это очень трогательно. Я не видел, чтоб мужчины на родах падали в обморок. В конце концов будущий папа может выйти из палаты, если ему очень тяжело видеть, как жена рожает.
Каждый реагирует на появление ребенка по-разному. Мамы начинают плакать: вот она рожала, кричала, потом видит ребенка, прижимает к себе и улыбается, слезы на глазах. Кто-то отталкивает от себя, но это бывает крайне редко. Не знаю, почему такая первая реакция. Так делают единицы. А потом, конечно, прижимают малыша к себе. Сразу после родов женщины говорят, что больше рожать не будут, мол, тяжело, а проходит два-три дня и задумываются о следующем. Большинство, по крайней мере.
Я встречал такую традицию: на новорожденного надевают папину рубашку. Сейчас грудничку пеленки приносят, а раньше – папину рубашку. Эта традиция из прошлого.
Встречается еще одно народное суеверие. Всё еще выводят кочергу. Что это, как она выглядит, никто не знает, но ее выводят!
Но настоящее безумие – это домашние роды. Любые роды непредсказуемы. Сейчас они протекают нормально, а через пару минут возникнет риск не только ребенку, но и женщине, вплоть до смерти. В наших реалиях невозможно оказать помощь на дому, когда счет идет на минуты. В наших условиях домашние роды неприемлемы, нормальный врач на это не пойдет, как и нормальная женщина.
Акушерство – непредсказуемая штука, никто не может с точностью сказать, как закончатся роды. Бывает, прооперируешь женщину, но так в итоге и не узнаешь, почему ребенку в утробе стало плохо. Поэтому я бы не стал говорить пациенткам: «Все гарантировано закончится хорошо».
Мне сложно понять, когда можно унять боль, а роженица отказывается – многие бояться обезболивающих. Особенно после родов. Бывает, когда предлагаешь помощь, а женщина категорически отказывается: нет, только самостоятельно родить, только естественно. Но бывает, когда естественное состояние переходит в неестественное. Например, женщина ходит беременная 43 недели и хочет, чтобы роды начались непременно сами. Это не всегда нормально, есть же случаи, когда ситуация сказывается на ребенке. Пытаешься поговорить, убедить. Нужно знать, что врач не настроен причинить зло для пациента, он готов ему помочь и сделать так, чтоб не навредить женщине и ребенку.
В моей практике были сложные случаи. Каждый случай пропускаешь через себя и пытаешься понять, в чем причина, где сплоховал, переживаешь. Не дай Бог никому пережить подобное. Это очень сложно. Я не умею и не хотел бы говорить на эту тему.
Бывает, у нас рожают поколения одной семьи: сперва мама приходила рожать, потом – ее дочь. Говорит: «Мама у вас меня рожала». Это очень приятно слышать. Но есть специфика: Кировский район довольно изолированный, естественно, коренные жители здесь рожали и сюда же идут рожать их дети. Со всего города к нам приезжать стали с 2000-х годов. На это повлияло два фактора. В 90-е годы наше предприятие, «Пороховой завод», постарался, чтобы в нашем родильном доме были созданы комфортные условия для женщин, например, в каждой палате у нас есть душевая. В целом у нас хороший типовой родильный дом.
Второй момент – у нас сложился очень хороший коллектив, который нацелен на помощь женщине. Двадцать лет назад, когда мы запускали проект «Мать и дитя», мы горели желанием помочь женщинам, предложить новое, убрать лишние ограничения. До сих пор коллектив остался почти тот же самый, только все постарели немного. Помощь и хорошее человеческое отношение к пациентам осталось. Мы стараемся всем, кто приходит к нам работать, заложить такое же доброжелательное отношение к пациентам. Конечно, у каждого сотрудника свой характер, может, кто-то и не подойдет, когда попросишь, а большинство пытаются помочь, как себе.
В институте нас не учили выстраивать общение с пациентами. Единственное, учителя говорили: «Относись к пациенту так, как хотелось бы, чтоб относились к тебе».
Старая истина, но методы действенные. С пациентами надо больше разговаривать. Сейчас появляются новые методы диагностики, но ведь слово никто не отменял: важно смотреть, видеть, говорить и спрашивать, собирать анамнез, как раньше. Беседовать с человеком бесценно.
Это до сих иногда бывает, особенно сейчас, когда стал старше: слезы наворачиваются, когда видишь, как рождается человек. Женщина рожает, рожает малыш – раз! – появился.
А смерть, она же близка, но я стараюсь об этом не говорить, особенно в роддоме. Может, это суеверие, но я боюсь этой темы. Все-таки роддом – это дом появления жизни. У нас даже раньше было не принято появляться на работе в роддоме в темной одежде. Такое было негласное правило.
Отношение к жизни и ее суть за эти годы особенно не изменилось: любить себя, любить близких. А еще – детей много не бывает! С возрастом начинаешь это понимать. Если есть возможность, если получается, женщине стоит родить.
Самой взрослой роженицей на моей практике была женщина, которой было 50 лет или 51 год. Роды у неё прошли успешно, по крайней мере, никакой трагедии не было. Сейчас возрастные женщины стали рожать чаще, чем раньше. Появились искусственные технологии. Мы стараемся отойти от термина «старородящая», стараемся говорить «возрастная» о женщинах в позднем репродуктивном периоде, и это не диагноз.
Сейчас наблюдается тенденция – женщины рожают позднее, чем раньше. Несколько десятков лет назад двадцатисемилетняя беременная женщина считалась возрастной первородящей, то сейчас первый раз рожают около 30 лет и за 30. Особенно женщины, которые работают, стремятся достичь высоких позиций в карьере. Другая жизнь, другие измерения.
Рабочая поездка в США 2002 г
Иногда приходилось бросать домашние дела и мчаться в роддом. Когда в акушерстве бывают тяжелые случаи, например, кровотечения у рожениц, то собираются все, кто может помочь. Каждая минута дорога. Роддом тем и ценен, что здесь идет командная работа. Из дома, с дачи, днем или ночью, - откуда и когда приезжаешь, роли не играет. Надо, значит надо: приезжаешь. Ты по должности обязан приехать и как человек, если вызывают. В нашем роддоме коллектив ровесников – мы всю жизнь работаем вместе и стараемся друг другу помогать.
В нашем коллективе есть акушерка, которая отработала здесь 50 лет. Одна запись в рудовой книжке: как она пришла в 1972 году, так в 2022 году отмечали 50 лет стажа. Нынче она должна уходить на пенсию, но еще не решила окончательно. Ведь наша работа не только днем, акушерки работают и ночью, а с возрастом такого графика придерживаться не каждый сможет. Работать ночью крайне сложно, это дело молодых.
Раньше я все время проводил на работе. Все праздники, 8 марта и Новый год дома встречать не приходилось. В праздники – двойная оплата за дежурство, поэтому мы еще «дрались» за эту нагрузку. С работы пришел, выспался и снова на работу. Куда денешься, нужно было семью кормить. Семья это воспринимала нормально. Моя жена тоже медик, она в общем-то все понимала. Сейчас я стараюсь придерживаться графика: прихожу на работу к 8 утра и заканчиваю около 16.00.
Сейчас молодые врачи, которые заинтересованы в работе, тоже помногу дежурят. Просто такой период, а потом одни продолжают работать в этом темпе, а другие – нет.
Ближе к 50 годам у меня появилась дача. Как говорят: созрел. Экстремальными видами спорта я никогда не увлекался. Как говорил акушер-гинеколог Валерий Николаевич Петухов: «Мне хватает адреналина на работе». Но со временем успокаиваешься и больше хочется одиночества.
В трудовой книжке Вадима Редькина – единственная запись, сделанная 36 лет назад. Сразу после окончания интернатуры мединститута он пришел в больницу №21 в Закамске и «дальше уже затянуло и не отпускает». За это время врач помог появиться на свет тысячам малышей. «Мне повезло – удалось заняться тем, чем захотел», - говорит Вадим Редькин.
Однако в конце 80-х молодому доктору было непросто. Страна переживала бэби-бум, а врачей не хватало. Редькина и еще четверых молодых докторов после интернатуры сразу бросили «на производство».
Родильное отделение больницы №21 в Кировском районе считалось периферийным, новый корпус роддома еще строился. Количественная нагрузка была очень большая – доктор принимал до десяти родов за смену. «У нас был всего один врач на родильный дом. Если нужно было оперировать, вызывали заведующую. Для меня это было в новинку, ведь в областной больнице за тобой стояла кафедра, опытнейшие врачи. Здесь было мало докторов и нам приходилось брать на себя обязанности акушеров», - говорит Вадим Редькин.
В феврале 1991 года начал работу роддом №21. Первые роды в новом здании врач принимал вместе с заведующей. «Когда наш роддом только открылся, у нас, докторов, нагрузка была гораздо сильнее, чем сейчас, было больше сложных случаев. В нашем роддоме рождалось свыше 2,5 малышей в год, а мы принимали только жительниц Кировского района. Было по шесть, семь, восемь родов в день», - вспоминает доктор.
Первый год работы в новом роддоме
В 1997 году Вадим Редькин возглавил акушерское отделение роддома №21. Через несколько лет его роддом одним из первых в стране присоединился к международной программе «Мать и дитя». Женщинам разрешили рожать вместе с родственниками, у мам появилась возможность находиться с малышами в одной палате в обстановке, близкой к домашней. Закамский роддом стал известен на весь город. «Раньше учителя нам говорили: считайте каждую операцию и каждые роды. Так можно проанализировать свои ошибки. Я анализировал, а для подсчета времени не было: все работа, дежурства», - говорит Вадим Редькин.
Акушер-гинеколог Вадим Редькин рассказал, как за тридцать изменились подходы в акушерстве, о том, зачем персонал роддома старается ходить на работу в светлой одежде и почему отцы малышей плачут и это нормально.
«Сейчас идет борьба за каждого ребёнка»
Женщина как рожала много веков назад, так и сейчас: ничего не изменилось. Но поменялись подходы к родам. Акушерство стало более человечным. Если раньше, когда я только начинал работать, первоочередным было здоровье женщины. К тому, что может быть с ребенком, относились несколько проще. Была высокая детская и перинатальная смертность. Сейчас фактически этого нет, идет борьба за каждого ребёнка, еще нерожденного. Это связано с тем, что изменилась сама медицина: стало больше новых технологий, возможностей.
Увеличилось количество кесаревых сечений. Каждые пятые роды – это кесарево. Цифра держится постоянной уже несколько лет. Если раньше мы делали кесарево только ради женщины, то сейчас идем на это ради ребенка, когда видим, что он у мамы в животе начинает страдать. Появилось много новых препаратов, антибиотиков, улучшилась анестезия. Сняли ненужные ограничения в акушерстве. Мы сделали это самые первые в Пермском крае, запустив в 2000 году проект «Мать и дитя». Раньше родственников не пускали в палату. Теперь их допускают на роды. У женщины меньше страха, когда рядом близкий.
«Слезы на глазах мужиков – это нормальное явление»
Слезы на глазах у здоровых мужиков – это хорошее нормальное явление, я это часто вижу. Отец малыша стоит и плачет. В основном это слезы радости. Лежит ребенок на маме, отец берет его за ручку, а тот пожимает его пальцы в ответ. Это очень трогательно. Я не видел, чтоб мужчины на родах падали в обморок. В конце концов будущий папа может выйти из палаты, если ему очень тяжело видеть, как жена рожает.
Каждый реагирует на появление ребенка по-разному. Мамы начинают плакать: вот она рожала, кричала, потом видит ребенка, прижимает к себе и улыбается, слезы на глазах. Кто-то отталкивает от себя, но это бывает крайне редко. Не знаю, почему такая первая реакция. Так делают единицы. А потом, конечно, прижимают малыша к себе. Сразу после родов женщины говорят, что больше рожать не будут, мол, тяжело, а проходит два-три дня и задумываются о следующем. Большинство, по крайней мере.
О рубашке отца и выведении кочерги
Я встречал такую традицию: на новорожденного надевают папину рубашку. Сейчас грудничку пеленки приносят, а раньше – папину рубашку. Эта традиция из прошлого.
Встречается еще одно народное суеверие. Всё еще выводят кочергу. Что это, как она выглядит, никто не знает, но ее выводят!
Но настоящее безумие – это домашние роды. Любые роды непредсказуемы. Сейчас они протекают нормально, а через пару минут возникнет риск не только ребенку, но и женщине, вплоть до смерти. В наших реалиях невозможно оказать помощь на дому, когда счет идет на минуты. В наших условиях домашние роды неприемлемы, нормальный врач на это не пойдет, как и нормальная женщина.
«Акушерство – непредсказуемая штука»
Акушерство – непредсказуемая штука, никто не может с точностью сказать, как закончатся роды. Бывает, прооперируешь женщину, но так в итоге и не узнаешь, почему ребенку в утробе стало плохо. Поэтому я бы не стал говорить пациенткам: «Все гарантировано закончится хорошо».
Мне сложно понять, когда можно унять боль, а роженица отказывается – многие бояться обезболивающих. Особенно после родов. Бывает, когда предлагаешь помощь, а женщина категорически отказывается: нет, только самостоятельно родить, только естественно. Но бывает, когда естественное состояние переходит в неестественное. Например, женщина ходит беременная 43 недели и хочет, чтобы роды начались непременно сами. Это не всегда нормально, есть же случаи, когда ситуация сказывается на ребенке. Пытаешься поговорить, убедить. Нужно знать, что врач не настроен причинить зло для пациента, он готов ему помочь и сделать так, чтоб не навредить женщине и ребенку.
В моей практике были сложные случаи. Каждый случай пропускаешь через себя и пытаешься понять, в чем причина, где сплоховал, переживаешь. Не дай Бог никому пережить подобное. Это очень сложно. Я не умею и не хотел бы говорить на эту тему.
Как роддом №21 стал популярным в городе
Бывает, у нас рожают поколения одной семьи: сперва мама приходила рожать, потом – ее дочь. Говорит: «Мама у вас меня рожала». Это очень приятно слышать. Но есть специфика: Кировский район довольно изолированный, естественно, коренные жители здесь рожали и сюда же идут рожать их дети. Со всего города к нам приезжать стали с 2000-х годов. На это повлияло два фактора. В 90-е годы наше предприятие, «Пороховой завод», постарался, чтобы в нашем родильном доме были созданы комфортные условия для женщин, например, в каждой палате у нас есть душевая. В целом у нас хороший типовой родильный дом.
Второй момент – у нас сложился очень хороший коллектив, который нацелен на помощь женщине. Двадцать лет назад, когда мы запускали проект «Мать и дитя», мы горели желанием помочь женщинам, предложить новое, убрать лишние ограничения. До сих пор коллектив остался почти тот же самый, только все постарели немного. Помощь и хорошее человеческое отношение к пациентам осталось. Мы стараемся всем, кто приходит к нам работать, заложить такое же доброжелательное отношение к пациентам. Конечно, у каждого сотрудника свой характер, может, кто-то и не подойдет, когда попросишь, а большинство пытаются помочь, как себе.
«Беседовать с человеком бесценно»
В институте нас не учили выстраивать общение с пациентами. Единственное, учителя говорили: «Относись к пациенту так, как хотелось бы, чтоб относились к тебе».
Старая истина, но методы действенные. С пациентами надо больше разговаривать. Сейчас появляются новые методы диагностики, но ведь слово никто не отменял: важно смотреть, видеть, говорить и спрашивать, собирать анамнез, как раньше. Беседовать с человеком бесценно.
«Роддом – это дом появления жизни»
Это до сих иногда бывает, особенно сейчас, когда стал старше: слезы наворачиваются, когда видишь, как рождается человек. Женщина рожает, рожает малыш – раз! – появился.
А смерть, она же близка, но я стараюсь об этом не говорить, особенно в роддоме. Может, это суеверие, но я боюсь этой темы. Все-таки роддом – это дом появления жизни. У нас даже раньше было не принято появляться на работе в роддоме в темной одежде. Такое было негласное правило.
Отношение к жизни и ее суть за эти годы особенно не изменилось: любить себя, любить близких. А еще – детей много не бывает! С возрастом начинаешь это понимать. Если есть возможность, если получается, женщине стоит родить.
О возрастных роженицах
Самой взрослой роженицей на моей практике была женщина, которой было 50 лет или 51 год. Роды у неё прошли успешно, по крайней мере, никакой трагедии не было. Сейчас возрастные женщины стали рожать чаще, чем раньше. Появились искусственные технологии. Мы стараемся отойти от термина «старородящая», стараемся говорить «возрастная» о женщинах в позднем репродуктивном периоде, и это не диагноз.
Сейчас наблюдается тенденция – женщины рожают позднее, чем раньше. Несколько десятков лет назад двадцатисемилетняя беременная женщина считалась возрастной первородящей, то сейчас первый раз рожают около 30 лет и за 30. Особенно женщины, которые работают, стремятся достичь высоких позиций в карьере. Другая жизнь, другие измерения.
Рабочая поездка в США 2002 г
«Приходилось бросать домашние дела и мчаться в роддом»
Иногда приходилось бросать домашние дела и мчаться в роддом. Когда в акушерстве бывают тяжелые случаи, например, кровотечения у рожениц, то собираются все, кто может помочь. Каждая минута дорога. Роддом тем и ценен, что здесь идет командная работа. Из дома, с дачи, днем или ночью, - откуда и когда приезжаешь, роли не играет. Надо, значит надо: приезжаешь. Ты по должности обязан приехать и как человек, если вызывают. В нашем роддоме коллектив ровесников – мы всю жизнь работаем вместе и стараемся друг другу помогать.
В нашем коллективе есть акушерка, которая отработала здесь 50 лет. Одна запись в рудовой книжке: как она пришла в 1972 году, так в 2022 году отмечали 50 лет стажа. Нынче она должна уходить на пенсию, но еще не решила окончательно. Ведь наша работа не только днем, акушерки работают и ночью, а с возрастом такого графика придерживаться не каждый сможет. Работать ночью крайне сложно, это дело молодых.
«Мне хватает адреналина на работе»
Раньше я все время проводил на работе. Все праздники, 8 марта и Новый год дома встречать не приходилось. В праздники – двойная оплата за дежурство, поэтому мы еще «дрались» за эту нагрузку. С работы пришел, выспался и снова на работу. Куда денешься, нужно было семью кормить. Семья это воспринимала нормально. Моя жена тоже медик, она в общем-то все понимала. Сейчас я стараюсь придерживаться графика: прихожу на работу к 8 утра и заканчиваю около 16.00.
Сейчас молодые врачи, которые заинтересованы в работе, тоже помногу дежурят. Просто такой период, а потом одни продолжают работать в этом темпе, а другие – нет.
Ближе к 50 годам у меня появилась дача. Как говорят: созрел. Экстремальными видами спорта я никогда не увлекался. Как говорил акушер-гинеколог Валерий Николаевич Петухов: «Мне хватает адреналина на работе». Но со временем успокаиваешься и больше хочется одиночества.
Алина Комалутдинова, интернет-газета ТЕКСТ
Подпишитесь на нас в Яндекс.Новости и соцсетях
Реконструкцию трамвайных путей на улице Мира закончат в конце ноября
Подрядчик начал второй этап реконструкции трамвайных путей на улице Мира.